Штрихи к портрету группы Курмаша-Джалиля
(Из архива Рафаэля Мустафина)
25 августа 1944 года в берлинской тюрьме Плетцензее как особо опасные государственные преступники казнены на гильотине 11 татар из Советского Союза. Имперский суд Германского рейха вынес коллективный смертный приговор по делу «Группа Курмаша и десять других» с формулировкой – «За предательство интересов рейха».
И мало кто сегодня задумывается о том, как могли советские военнопленные в 1943-1944 годах «предать» интересы Германии?
До сих пор не утихают горячие споры о том, в чем заключался смысл подпольной деятельности группы Курмашева, какова была в ней роль Мусы Джалиля, Абдуллы Алиша, Габдуллы Баттала и других.
Еще в 70-е годы ХХ века писатель и литературовед Рафаэль Мустафин посвятил этой теме несколько своих книг, в том числе «По следам оборванной песни» (1974). В них он скрупулезно восстанавливал детали не только биографии Мусы Джалиля, но и создавал своеобразный коллективный портрет подпольной группы легиона «Идель-Урал». Невозможно коротко пересказать смысл всех книг, но главное – Рафаэль Мустафин документально доказал, что джалильцы-курмашевцы казнены были за широкомасштабную патриотическую деятельность в глубоком тылу врага. Их усилия привели к тому, что в антифашистском Сопротивлении на территории оккупированных стран Европы, особенно в Польше, Франции и Бельгии, приняли участие десятки тысяч советских военнопленных не только из числа татар, но и других национальностей Поволжья.
О том, как массовое восстание легионеров на территории Европы в августе 1944 года способствовало бескровной высадке союзных войск на юге Франции, говорилось в публикации автора этих строк «Служили примером для французских партизан». То, что деятельность джалильцев-курмашевцев была тесно связана с восстанием легионеров «Идель-Урала», подтвердили и германские судьи: казнь состоялась через неделю после успеха союзников на средиземноморском побережье.
Чем больше мы узнаем о значении подвига 11 казненных татар, тем ценнее новые детали их портрета, чудом сохранившиеся в архивах. В том числе в личном архиве Рафаэля Ахметовича Мустафина. Часть его документальных исследований осталась не опубликованной и передана в виде рукописей вдовой писателя Раузой-ханум мне, как ученику и младшему соратнику известного джалилеведа.
Уникальность этих записок не только в том, что сделаны они рукой самого Рафаэля Ахметовича, но и в том, что это крупицы фактов, найденных им в закрытых архивах, полученных в личных беседах или переписке с участниками тех событий, порой знавших Джалиля, Курмаша и многих других.
Судите сами.
Думали лишь о побеге
Из показаний гвардии сержанта Кадермаева Габбаса Нигматулловича, 1921 года рождения, которому удалось 17 сентября 1943 года с группой товарищей уйти из легиона к партизанам и позже принять участие в битве за Берлин и освобождении Праги (20.12.1954 г.):
«В легионе я был писарем роты, связистом при штабе, потому мог вести пропаганду среди солдат. Помогали мне авторитетные командиры, которые активно участвовали в работе подпольной организации. Я распространял листовки, выпускаемые политкомитетом «За Родину».
В результате первый батальон легиона, отправленный на Восточный фронт по прибытии в Белоруссию уничтожил немецких командиров и совершил организованный побег в леса. После этого во втором батальоне более 60 человек были арестованы гестапо, а остальных отправили во Францию.
Не случайно по прибытии в город Станислав из личного состава третьего батальона арестованы большинство командиров рот и взводов, в том числе Атнашев, Абдулгалиев, Бурханов и др. Они обвинялись в подготовке общего побега.
Побег действительно уже был подготовлен, назначены надежные командиры рот и взводов, которые должны были взять на себя командование со дня побега. Ожидался лишь удобный момент для поднятия всего батальона. Неудобство заключалось в том, что батальон был распределен по мелким городишкам. Совершать побег отдельными группами категорически запрещалось лидерами подпольной организации.
Нашлись предатели, которые донесли гестапо, и общий побег не состоялся. Многие бежали кто как сумел. Остатки батальона обезоружили и отправили во Францию.
12 сентября 1943 года меня арестовало гестапо за распространение антифашистских листовок. Командир роты Мифтахов поручился за меня, рискуя головой, и потому 18 сентября меня условно освободили. Я, конечно, рассказал всем в легионе, что начались аресты соучастников подполья. Потому мы вчетвером (я, Деманов, Минзуллин и Амиров) решили бежать в Карпатские горы».
Свидетельство выжившего
До сих пор встречаются в СМИ сомнения в том, что среди казненных 25 августа 1944 года в Берлине под фамилией Гумеров был именно Муса Джалиль.
Вот одно из свидетельств, написанных совершенно не заинтересованным в очищении имени поэта казанцем, который так и остался не реабилитированным в ссылке в Караганде.
Прочитав статью Рафаэля Мустафина о Джалиле, опубликованную 8 марта 1968 года в «Литературной газете», посчитал необходимым написать свои показания Назир Нургалиевич Надеев, 1908 года рождения.
В 23 года он стал инспектором путей сообщения. В 1937 году защитил кандидатскую диссертацию в Московском институте инженеров железнодорожного транспорта. До 1941 года был деканом факультета Казанского института инженеров коммунального строительства. Мусу Джалиля хорошо знал еще до войны.
22 ноября 1941 года попал в плен, направлен в Вустрау, где и встретились с Мусой. Были вместе в легионе. В январе 1943 года Надеев впервые попал в Берлин. Работал чертежником в частном бюро. И хотя Джалиль в личных беседах неоднократно предлагал ему принять участие в подпольной работе, признается, что струсил. Был даже делегатом курултая мусульманских народов в Германии.
Но посчитал своим долгом подтвердить, что получил записку от общего знакомого из тюрьмы, что на его глазах обезглавили именно Мусу Залилова и Абдуллу Алиша. И что самое главное – даже тюремщик был поражен мужеством обреченных на смерть.
Деталь? Но вполне убедительная.
Показания предателя-смертника
Из допроса бывшего легионера Ситдыйка Давлетбакиевича Исхакова, арестованного 26 сентября 1950 года и приговоренного 3 февраля 1951 года к расстрелу советским судом.
«Родился в 1915 г. в с.Саускан Тобольского района Тюменской области. До войны работал фельдшером в г.Кызыл-Орда. В армии был санинструктором. Попал в плен 28 июня 1941 г. В апреле 1942 г. уже принял присягу в Туркестанском легионе на верность фюреру. Принимал участие в военных действиях на стороне вермахта под Сталинградом и Элистой. Дослужился до должности унтер-офицера. В начале 1943 г. доказал своему командованию, что заразился венерической болезнью и был отправлен в тыл, в Польшу. Тогда же был завербован отделом I C немецкой военной разведки».
Его перевели в батальон Волго-Татарского легиона с задачей выявлять »подозрительных«. В декабре 1943 года он был уже во французском городе Ле-Пюи, в котором и началось через несколько месяцев антифашистское восстание татар.
Один из активистов-подпольщиков Рушад Белялович Хисамутдинов, чудом оставшийся на свободе, пригласил новичка поработать «пропагандистом», то есть вести антифашистскую агитацию среди легионеров.
Результаты предательства Исхакова приписывали татарскому писателю Гаязу Исхаки, который никак не запятнал себя сотрудничеством с фашистами. И не удивительно, что Исхакову уделено такое пристальное внимание некоторых исследователей: это именно он завербовал Махмуда Ямалутдинова (1921 г.р., уроженца п.Семиозерка Кустанайской обл.), который сыграл роковую роль в деятельности джалильцев.
Вот как описывает детали предательства своего сотрудника Исхаков:
«Ямалутдинов (уже был унтер-офицером, награжденным медалью для восточных добровольцев) был зачислен в культвзвод с агентурным заданием. В августе 1943 г. он принес ко мне в санчасть две прокламации на русском языке антифашистского содержания. Сказал, что их привез из Берлина Батталов, что нашел их под матрасом у Сайфульмулюкова. Листовок много и скоро они будут распространяться среди легионеров по всем подразделениям. Он сообщил, что легионеры собираются бежать к партизанам и предлагали ему присоединиться. Мы вместе доложили об этом Блокку (немецкому офицеру). На второй день был произведен арест легионеров».
Упоминается в показаниях предателя и тот самый писарь 6-й штабной роты 827 батальона легиона «Идель-Урал» Габбас Нигматуллович Кадермаев, с которого мы начали разговор. Подтверждается факт его побега. (См. наградные документы.)
И Исхаков, и его агент Ямалутдинов не смогли избежать возмездия, оба были расстреляны. Но их свидетельства лишний раз подтверждают, на каком высоком уровне велась подпольная работа в легионе «Идель-Урал», и какую роль в ней играли Габдулла Баттал и Фуат Сайфульмулюков.
И это лишь малая часть записок джалилеведа Рафаэля Мустафина. Основную их часть еще предстоит подготовить к публикации.
Михаил ЧЕРЕПАНОВ, заведующий Музеем-мемориалом Великой Отечественной войны в Казанском Кремле
